Архив рецензий

Мне кажется, каждый критик уже сравнил Эндрю Ридкера с Джонатаном Франзеном, сопоставляя в мелочах «Альтруистов» и «Поправки». Но пока мы ищем нового Достоевского, неизбежно теряем что-то важное. Находя сходства в сюжетах, стилях или судьбах героев, мы забываем увидеть различия. Для меня Ридкер стал открытием, потому что поднял очень важный вопрос – что значит быть хорошим человеком в современном мире и чего это стоит? Какие ценности мы наследуем от семьи, а какие выбираем сами? И как сделать этот выбор?

В центре сюжета обычная американская семья, средний класс со всеми вытекающими проблемами. Артур и Франсин Альтеры и их взрослые дети – Мэгги и Итан. Артур – стареющий университетский преподаватель, который никак не может добиться от руководства постоянного контракта. Франсин – практикующий психотерапевт в дорогом пригороде, разбирающийся в семейных проблемах богатых и занятых собой домохозяек и их мужей. Именно Франсин, как это часто бывает, держит всю семью вместе. Она помогает Артуру реализовать сомнительные амбиции, воспитывает детей, выступая защитным буфером между всеми. Но внезапно ей диагностируют рак груди. Дети в панике, Артур, уставший и обделенный лаской, впопыхах находит любовницу, которая младше на 30 лет. И пока он терзается чувством вины и одновременно сгорает от страсти к новой пассии, с которой вновь почувствовал себя молодым и привлекательным, Франсин умирает. И вот незадача – оставляет накопленное втайне от мужа состояние детям. Отец, переживающий кризис как личный, так и финансовый, впервые за два года приглашает детей на выходные. Для того, чтобы попросить у них денег на ипотечные выплаты. Но, конечно, все пойдет не по плану.

Далее сюжет разворачивается как трагикомедия в замкнутом пространстве, в котором каждый герой раскрывается с неожиданной стороны. Итан потратил все наследство на покупку квартиры, мебели и прочих дизайнерских безделушек. Теперь он остался без работы и ищет приемлемые способы существования. Мэгги же решила стать «хорошим человеком» и отказаться от наследства в пользу благотворительных организаций. Она преподает детям украинской иммигрантки, которые отрабатывают на ней приемы каратэ, и видит в этом свое предназначение.

Мэгги терпела и даже поощряла побои своего ученика. Они были наглядным доказательством того, что ее работа требует жертв. Мать Терезу всю скрючило, у Ганди ребра вылезли наружу. Ну а у Мэгги есть синяки. Признак сильного характера. Так всегда бывает с теми, кто пытается творить добро: рано или поздно обязательно получаешь по шапке.

Дети приезжают к отцу – потерянные, испуганные, недовольные. В каждом работают и играют собственные травмы. И если для Итана дом неразрывно связан с унижением, которое он здесь терпел, то для Мэгги – это обитель матери, и глубоко в сердце она хранит обиду на отца за его измену. Разговор не клеится, отец неизбежно ошибается. Несчастны все. И Артур хочет наконец-то понять, что такое быть хорошим отцом. Бедный Артур всю жизнь хотел быть хорошим. Мэгги хочет быть хорошей. Мы все хотим быть хорошими. Но что это значит сегодня?

Индивидуалистический век для человечества наступил вследствие несостоятельности и упадка традиционного общества как бунт против коллективного или семейного сознания. Старые нормы умирают и теряют свое былое значение, а новые, еще ничем не подкрепленные на практике, существуют только по инерции, в силу нашей привычки. Люди вынуждены признать, что нет какой-то единой истины, которая служила бы внутренней поддержкой каждому. В таких условиях мы все являемся первопроходцами, руководствующимися лишь собственными нормами морали, интеллектом, интуицией. В мире индивидуализма люди безмерно одиноки. Они зависают на сайтах знакомств, ранят друг друга, высмеивают. Стесняются показать свои настоящие чувства, быть собой, иметь с кем-то настоящую близость. За индивидуализм приходится дорого платить, но никто из нас не захочет от него отказаться.

Олицетворяя этот тренд, автор как бы вскользь рассказывает о Кевине Кисмете, который изобрел приложение с геолокацией для онлайн-знакомств, RoseBox, подбирающее пользователям партнеров на основе общих психологических травм. Идея Кевина заключалась в том, что расовая и классовая принадлежность, образование, музыкальные предпочтения и внешность – слишком поверхностные критерии. Куда более прочные связи возникают между людьми, которые разделяют боль друг друга – ветеранами, наркоманами, жертвами насилия. В мире индивидуализма мы все травмированы и прячем боль за видимым успехом и счастливыми фотографиями в Instagram. Быть альтруистом в век обособленности – очень сомнительное предприятие. Вот, о чем говорит Ридкер, высмеивающий современную благотворительность, нацеленную лишь на удовлетворение личных амбиций, а не помощь.

Точеные лица этих женщин с опухшими глазами напоминали традиционные ритуальные маски тех стран, что нуждались в их помощи. Но за душой у них не оказалось ни единого подвига, ни единой истории о поверженном зле. За обедом они вели разговоры на более чем приземленные темы. Куда больше их злила сломанная кофемашина в офисе, чем несправедливые законы.

Автор смело говорит о том, что мы все хотим быть альтруистами до тех пор, пока нам удобно. Мы хотим помогать нуждающимся, но никогда не пожертвуем ради этого собственным комфортом. Большой и жестокий обман нашего времени – изображать участие, а потом отводить взор от страданий. Так Артур, одержимый идеей альтруизма, двадцать лет назад отправился в Африку строить дешевые туалеты по собственной технологии. Только вот туалеты там были не нужны, и вся затея кончилась кошмарной антисанитарией и эпидемией среди местного населения. Артур в итоге, поджав хвост и боясь заразиться, сбежал домой в Америку, забыв о своей идее-фикс – стать хорошим человеком. Мэгги исповедует показательную бедность и беспокоится о животных, но при этом почти доводит свою одноклассницу до самоубийства, увлекшись травлей. Итан, промотавший деньги, боится отвечать за последствия и никак не может взять себя в руки, оставаясь типичным инфантильным подростком в свои 40. Вот они, герои XXI века – одинокие, растерянные, считающие, что у них все под контролем.

По мне, главное достоинство прозы Ридкера – отсутствие пафоса в принципе. Он говорит о серьезных вещах, философствуя о которых, можно уйти в дебри. Но говорит просто, показывая героев обычными людьми. Их не за что любить, не за что ненавидеть. Они такие как есть. Как многие из нас. Они хотят быть хорошими, но у них ничего не получается.

И если визитная карточка Франзена – точное препарирование эпохи с ее героями и осмысление всех актуальных болевых точек Америки, то Ридкер показывает, что точки эти не меняются с годами. Средний класс до сих пор живет в плену заблуждений, создает видимость заботы об экологии и осознанного потребления. Автор очень умело сочетает в романе смешное и трагичное. И в отличие от Франзена он дает своим героям великий американский второй шанс, какими бы безнадежно испорченными они ни были.