А Атаман человек был не то, чтобы очень хороший, а так, заносистый очень, что вобьет себе в голову, ничем это не выбьешь. Тут у него и сила воли, тут и упрямство.
Как сели все за столы, да пошло угощение, так и начал он хвалиться. Еще в атаманах и денька не ходил, а подвыпил, да и говорить:
- У меня шалишь… Наша станица при мне должна стать самой лучшей в Донской области, потому мы – не кто другой, а милютинцы… Правильно ли я говорю?
- Правильно.., - гудели казаки.
- У нас посторонних быть не может. У нас место только для казаков. А как кто появится, незнаная личность, сычас же его волоките в Правление: выясним кто, откуда и зачем, да и обратно.
Атаман хмелел все больше и больше.
- Скажем – идет человек. Ты откедова? Ага - ты из Саракомыша? А ты из Тартарары? Ага… Повертай оглобли, так твою так и этак.
В дверь постучался конвойный казак и вошел. Доложил Атаману:
- Пересыльный… Сопровождаем…
- Ага, - выкатил глаза Атаман,- очень хор-рошо. Пересыльный?
- Откедова?
- Из Саракомыша…
Атаман даже на месте подскочил.
- Ага,- говорит,- так я и знал. А подать мене пачпорт сычас же его.
Паспорт оказался в порядке. Атаман отпустил казака. Но глубоко задумался, устремив хмельные глаза в одну точку. Дверь скрипнула. Гости пировали и шумели. Никто этого не слыхал, но Атаман вдруг сказал:
- Тссс..
Все затихли.
- Сычась пымаем…, - прошептал Атаман и стал красться к двери. С криком:
- Давай-ка пачпорт.. Он распахнул двери и схватился за шашку. В дверях испуганно, поводя маленькими зеленоватыми глазками, застигнутая врасплох, стояла забредшая в комнаты жирная свинья.
Источники:
Прозвища станиц Всевеликаго Войска Донского. Станица Милютинская. Родимый край. 1930. № 5. С. 17-18
https://vivaldi.dspl.ru/pa0000167/view/?#page=2