Порой даже самым заядлым книголюбам бывает сложно определиться с тем, что почитать. Авторы #читаемсдашей готовы поделиться своими интересными находками. Их рецензии помогут не только выбрать книгу, но и глубже понять её, увидеть в контексте литературного процесса.
Проводники в мир чтения:
«Географ глобус пропил» - самый известный роман пермского писателя Алексея Иванова. Наибольшую популярность роман имел в период выхода одноимённой экранизации Александра Велединского. Однако, как это часто бывает, талантливые экранизации только в первую пору после своего выхода подогревают читательский интерес к литературному оригиналу, а впоследствии просто вытесняют его, и многие, посмотревшие фильм, решают, что с книгой они уже по большей части знакомы. Сегодня «Географ глобус пропил» считается фактически классикой русской литературы, и несмотря на то, что Алексей Иванов достаточно плодовитый писатель и продолжает почти каждый год «напоминать о себе» в литературном мире, мне хотелось бы вернуться именно к «Географу», и ещё раз напомнить, почему популярность фильма ни в коем случае не должна затмить роман.
События романа происходят в первой половине 1990-х годов в Перми. Время и место происходящего играет немаловажную роль, так, как всем известно, что 90-ые совершенно особое время и даже, пожалуй, особое пространство. Осмысливать его брались многие писатели и до Иванова. Иванов же сделал это в своей исключительной манере: с изрядной долей юмора, оставляющей после себя печальное послевкусие.
Алексей Иванов представил нам своё видение героя его времени, а именно Виктора Служкина, того самого географа, который лишился своего глобуса. Виктор Служкин, на первый взгляд, кажется неудачником, у которого всё в жизни идёт как-то наперекосяк, который ни в чём не добился успеха: ни в супружеской жизни, ни на профессиональном поприще, ни в качестве отца, ни в качестве учителя. Служкин только и делает, что пьёт, сыпет присказками, поговорками и историями из своего детства. Впервые мы встречаем Служкина, притворяющегося глухонемым, чтобы не платить за проезд в электричке. И эта глухонемота не просто притворство, а внутреннее состояние Служкина, он глух ко всем серьёзным жизненным проблемам, они проходят как бы мимо него, и нем, так как всё ещё в поиске себя, в поиске «человека». Однако детскость и даже юродивость главного героя романа - продолжение традиций, уходящих своими корнями глубоко в историю русской литературы. Виктор Служкин сохранил в себе черты «лишних» персонажей, он прямой потомок князя Мышкина, не вписывающегося в окружающее общество, но не потому, что он слишком странен и убог, а потому, что само общество ещё не доросло до него, ещё не в состоянии его понять, ещё не достойно его. Общество, окружающее Служкина, наполнено, хоть и приземлёнными, отчаянно недотягивающими в своих мыслях и стремлениях до Служкина, но всё-таки очень яркими персонажами, которых легко можно представить в своём собственном окружении. Все, начиная от глуповатого Будкина, друга главного героя, заканчивая хулиганом из детства Служкина, а ныне милиционера, Колесникова, обладают своей собственной интонацией, историей и яркой фактурой.
Главы романа, по началу, напоминают некие «скетчи» из жизни Служкина, не похожие, однако, на Довлатовские рассказы, которые не обязательно всегда между собой связаны. Все «скетчи» в «Географе» составляют собой единую канву повествования, и хоть и переносят нас во времени и действии, но незначительно, добавляя тексту темпа и динамики. Но во второй части романа темп сбавляется, повествование становится линейным, а рассказчик меняется от третьего лица к первому, как будто автор передаёт бразды правления в руки Служкина, чтобы он мог сам рассказать об его удивительном приключении. Вторая часть «Географа» - это фактически авантюрный роман, в котором Служкин отправляется сплавляться по реке вместе со своими учениками. С самого начала путешествия компанию начинают преследовать различные неурядицы, препятствия, которые им предстоит преодолеть. В конце этой истории девятиклассников, находившихся на попечении Служкина, ждёт преображение, некий обряд инициации, а именно самостоятельный сплав по самому сложному и опасному порогу на реке. Эта сцена написана Ивановым особенно трогательно, как большая метафора к взрослению детей. В целом, ученики Служкина получились не менее яркими, чем взрослые герои романа. Каждый из безликой массы непослушных детей обретает свой собственный портрет, характер и индивидуальность.
Роман Иванова, несомненно, заслуживает внимания вне своей знаменитой экранизации, так как это очень запоминающаяся история, погружающая нас в уже ушедшую эпоху, в дикую природу Урала и в сложные межчеловеческие отношения. Текст романа написан уверенным и самобытным слогом, который Алексей Иванов сформировал уже тогда, в 1995 году, будучи ещё молодым писателем. На сегодняшний день у Иванова написано уже 15 романов, четыре повести, три сценария к кинофильмам и более пяти работ в жанре документалистики, однако, «Географ глобус пропил» остаётся, на мой взгляд, сердцем его творчества, к которому стоит возвращаться снова и снова.
