Хор Жарова

1182

В конце 1929 года Иван Петрович Демидов, журналист, помощник редактора газеты «Последние новости» (Париж, Франция) писал в своей газете: «выражение одного композитора ”на Западе народ разговаривает, в России он поет” - мысль верная и глубокая. Пение в России является чем-то от крови и плоти народа. Любовь к песне, к голосу пронизывает всю толщу народа, и недаром за один из лучших рассказов «Записок охотника» признан рассказ «Певцы». В частности, в хоровом пении у русского народа нет соперников, и нигде в мире не было таких хоров, такого хорового исполнения, какие были и, конечно, опять будут в России. В этом сказалась любовь к этому пению и знание его, взращенные рядами поколений». Эти слова были адресованы хору донских казаков под управлением Сергея Алексеевича Жарова.

Сегодня в России о донском казачьем хоре Сергея Алексеевича Жарова, к сожалению, знают немногие. Созданный в 1921 году в тяжелейших условиях военного лагеря для интернированных белогвардейцев в турецкой деревушке Чилингир, хор Жарова за почти шестидесятилетнюю историю своего существования объехал весь мир, выступал на самых знаменитых концертных площадках (Метрополитен-опера, Карнеги-холл в Нью-Йорке, Симфони-холл в Бостоне); пел перед королями, императорами, президентами и неизменно пользовался огромным и заслуженным успехом. Высокую оценку исполнительскому мастерству хора давали не только русские эмигранты, для которых чудесное пение хора служило напоминанием о потерянной родине и было отдушиной в их нелегкой жизни, но и маститые музыкальные критики хорового искусства. Выдающийся русский композитор С.В. Рахманинов очень любил хор и неоднократно поддерживал Жарова в его новаторских аранжировках и неожиданных прочтениях известных произведений. Ф.И. Шаляпин, будучи сам великолепным знатоком и исполнителем русской песни, отдавал должное певческому мастерству казаков. Специально для хора делали аранжировки и писали произведения такие корифеи музыкального искусства, как К.Н. Шведов и А.Т. Гречанинов и другие известные композиторы.

Причина безвестности хора Жарова в России в том, что его создание и расцвет творчества (20-е и 30-е годы ХХ века) пришлись на период ожесточенной борьбы советской власти с казачеством. Поэтому выступление хора донских казаков у себя на родине были просто невозможно.

Только в 90-е годы ХХ века первые записи хора Жарова появились в России. Большую роль в этом сыграл протоиерей Андрей Дьяконов, настоятель храма Благовещения Божией Матери на Васильевском острове в Санкт-Петербурге, собравший за долгие годы уникальную коллекцию грампластинок с записями хора, концертных афиш, фотографий и документов из личного архива Жарова. Он же выпустил несколько аудиокассет, благодаря которым любители хорового пения смогли узнать о существовании удивительного хора.

Датой основания хора Сергея Алексеевича Жарова, по последним данным, считается 19 декабря 1920 года - канун празднования дня св. Николая Чудотворца.

Основную массу певчих на этапе становления хора составляли донские казаки, как правило, выходцы из станиц и городов (Новочеркасска, Каменской, Кумшацкой, Цимлянской и др.), расположенных в низовьях Дона и на Северском Донце. Постепенно удельный вес казаков в составе сокращался, и к началу 1960-х гг. певчих-казаков было уже чуть менее половины (15 человек). Но связь с Доном в дальнейшем сохранялась именно благодаря тому, что во всех его составах пели донцы и их потомки.

<..> Мужской хор Жарова на протяжении всего длительного периода своей творческой деятельности почти всегда пел без сопровождения
(a cappella). Численность певцов в хоре определялась исходя из деления на четыре партии и обеспечения полноценной и равновесной их звучности при разделении (divisi), поэтому состав в количестве 30–32 певцов был оптимальным, хотя и колебался в сторону увеличения или уменьшения (от 22 до 40). Сценический костюм подчёркивал казачью принадлежность артистов хора и представлял собой модификацию «общей формы низших чинов» Войска Донского – гимнастёрку черного цвета и синие шаровары с красными лампасами, иногда дополняемые папахами.

<..> Постоянно исполнялись этим хором гимны (государственный «Боже, Царя храни» А. Львова, духовный «Коль славен наш Господь в Сионе» Д. Бортнянского, Всевеликого войска Донского «Всколыхнулся, взволновался православный тихий Дон» Ф. Анисимова и А. Леонова, Кубанского казачьего войска «Ты, Кубань, ты наша Родина» о. К. Образцова).

Армейский раздел концертных программ в записях «жаровцев» разных лет представлен маршевыми песнями, входившими в полковой и сотенный репертуар («Ох, на горке на крутой», «Полно вам, снежочки», «Славим Платова героя»), исполнявшимися в разных вариантах и темпах («Среди лесов дремучих», «Последний нонешний денечек»), солдатскими («Соловей, соловей, пташечка», «Цвет-калину ломала» [«Чубарики»]) и лишь изредка – протяжными («Уж вы, горы Кавказские»). Наряду с песнями донских казаков, исполнялись «черноморские» («Засвистали козаченьки», «Ой, на горi та жeнцi жнуть») и терские казачьи («Казбек», «Лезгинка»). <..> Значительную часть репертуара составляли «светские» (по определению И. Ассура) народные песни – русские и украинские «Вдоль да по речке, вдоль да по Казанке», «Во субботу, день ненастный», «Закувала та сива зозуля», «Меж крутых бережков», «Из-за острова на стрежень» («Стенька Разин»), «Славное море – священный Байкал», «Эй, ухнем», поздние, в основном авторские, «Вечерний звон» (муз. А. Алябьева, сл. И. Козлова – свободный перевод стихотворения Т. Мура), «Взял бы я бандуру» (обр. Г. Давидовского), «Жили двенадцать разбойников» (муз. Н. Маныкина-Невструева, сл. Н. Некрасова); песни и романсы русских композиторов «Вдоль по улице метелица метёт», «Красный сарафан» А. Варламова, «Гори, гори, моя звезда» П. Булахова, «Однозвучно звенит колокольчик» (сл. И. Макарова), так называемые «цыганские» – «Две гитары», «Очи чёрные» и др.

В концертные выступления и записи на грампластинки послевоенного времени включались песни советских композиторов «Дайте в руки мне гармонь» (муз. В. Захарова, сл. М. Исаковского), «Подмосковные вечера» (муз. В. Соловьёва-Седого, сл. М. Матусовского), «Полюшко-поле» (муз.Л. Книппера, сл. В. Гусева), «Я помню вальса звук прелестный» (муз. и сл. Н. Листова) и др.

Духовный репертуар был представлен песнопениями Обихода и духовно-концертными сочинениями А. Архангельского, Д. Бортнянского, А. Веделя, А. Гречанинова, А. Кастальского, С. Рахманинова, П. Турчанинова, П. Чайковского, П. Чеснокова и других авторов. В программы включались и новые, созданные в эмиграции произведения. К началу 1960-х гг. на пластинки были записаны богослужебные циклы Божественной Литургии, Всенощного бдения, Панихиды, Великого поста.

Во время гастролей в разных странах у Сергея Алексеевича Жарова было много встреч с известными людьми и происходило много интересных случаев. Он вспоминал: «Произвел на меня большое впечатление прием хора английским королем во дворце в Лондоне. Пышность, этикет; привезли хор в дворцовых каретах. Меня учили различным приемам и поклонам, но я был уверен, что всё равно забуду, и всё сделается само собой.

Когда король направился ко мне после концерта,- видимо, для того, чтобы меня поблагодарить,- мне пришлось сделать довольно значительный скачок с эстрады, чтобы к нему приблизиться. Конечно, это было вне всякого этикета. Король улыбнулся и сказал: “Недавно у меня пел ирландский хор в составе 200 человек, но они держать зажженные свечи перед вашим пением”.

Пел перед сербским королем и перед многочисленной королевской семьей Румынии; имею от них ордена. На чае у неаполитанской королевы пришлось выпить однажды восемь стаканов чаю, доведших меня до обалдения, и только потому, что предложенный королевой чай неудобно было не принять.

На концерте у вице-короля Индии, в Лондоне, встретил Шаляпина; за рюмкой коньяка он мне шутливо заметил: “Куда не являюсь со своим концертом, а донцы уже сорвали полный сбор”».

Хор Жарова не только прославил казачье имя, но и активно занимался благотворительной деятельностью. Так, за 10 месяцев сезона 1929-1930 гг. (с сентября 1929 года по июнь 1930) хором было выдано 48 тысяч франков. Помимо этого хор устраивал несколько концертов в пользу благотворительных организаций и, кроме того, отдавал в их пользу выручку от продажи карточек хора. Из отчета видно, что помимо помощи бывшим хористам (свыше 25 00 франков), хор выдавал пособия частным лицам (бывшим военным, священнослужителям), русским церквам в Германии, Венгрии и Югославии, инвалидам, студентам (1 000 франков), детской библиотеке в Марселе, на розыски генерала Кутепова (1 500 франков), на сооружение Хоругвии Бельгийской станицы и многим десяткам отдельных нуждающихся лиц.

В 1942 году по просьбе русско-американского комитета помощи Советской России хор дал благотворительный концерт в пользу Красной Армии.

Хор Сергея Жарова вписал яркую страницу в историю отечественной певческой культуры. По мнению его поклонников, когда они слушали хор Жарова, то понимали, что у человека не только есть душа, но и что эта душа умеет петь.

Источники:

Публикации по теме в Донской электронной библиотеке:
Концерт хора донских казаков под управлением Жарова // Родимый край. 1930. № 5. С.46
Жаровцы в Америке // Родимый край. 1930. № 11. С.42

Заказать издания по теме из фонда Донской государственной публичной библиотеки:

Кузнецов Д. И. Сергей Жаров. Москва : Молодая гвардия, 2020.